В ЕС начинается борьба за сохранение рабочих мест на железной дороге

ом числе за счет внедрения цифровых технологий, автоматизации и механизации большинства процессов в этом секторе. Например, теперь одна дежурная часть может управлять несколькими стрелочными переводами на железной дороге, хотя ранее для каждого из них нужна была своя команда. 

«В будущем у нас тоже собираются оставить только машиниста в поезде, так называемая работа в одно лицо, – рассказывает глава профсоюза. – Об этом говорят работодатели, поэтому мы жестко смотрим на этот вопрос. Но против технологий идти очень сложно, а если осуществляется вклад в развитие новых структур, подразделений и технологий, то происходит сокращение. Если говорить о персонале на борту поезда, то когда, к примеру, произошла какая-то авария, кто мог бы помочь машинисту решить вопрос? Элементарно – установить тормозные башмаки и отцепить вагон. Любая ситуация, которая может возникнуть по дороге, – это большая проблема, которая нуждается в немедленном решении. Но сегодня, пока ничего не произошло, кажется, что персонал и не нужен вовсе. Но мы-то видим, какие проблемы могут возникнуть, и боремся не просто за безопасность, а за гарантированную безопасность. Но аргументы, которые мы приводим, мало влияют на принятие решения руководства по введению технологий. Напротив, у них появляется больше собственных аргументов по их внедрению». 

По мнению Олега Чубарова, одной из проблем управления персоналом является явное отсутствие планирования с горизонтом более полугода. «Управляющие не понимают, что если что-то меняется, то персонал нужно переобучить. Но им сегодня исходя из закона дешевле сократить, чем переобучить, чем заниматься персональной работой. Очень печально, что изменилось трудовое законодательство и стало дешевле от работника просто избавиться», – заключил он. 

Председатель профсоюза Lietuvos gelezinkeliai (ЛЖД) Вилюс Лигейка сказал, что, осуществляя реформы на железнодорожном транспорте, руководство советуется с профсоюзами. Однако, по его мнению, сокращение числа персонала и гибель работников вызывают подозрения – не пострадала ли в ходе таких реформ безопасность работников и пассажиров. 

«В прошлом году мы встречались с администрацией, говорили. Мы доказывали, что необходимо оценивать нужность каждого рабочего места. Наше требование: чтобы в ходе сокращений не нарушили безопасность движения и труда. Сменилась большая часть работников администрации, часть специалистов ушла, пришли люди, которые раньше на железной дороге не работали. Началась реформа, и, наверное, не учли специфику этой сферы. Я понимаю, есть требования ЕС, реформы утвердило правительство, правление. Но действительно ли мы все делаем так, чтобы был порядок и поезда не сходили с рельсов? Уверяли, что все считают, оценивают, но мы уже тогда сказали: до первого случая. Ведь если бы ничего не случилось, всем казалось бы, что все хорошо», – сказал господин Лигейка, заметив, что администрации указывали на чрезмерную радикальность реформы. 

Напомним, что в марте 2018 года поезд насмерть сбил двоих сотрудников ЛЖД, а другие работники заговорили об угрозе для пассажиров и других работников компании. Администрация компании называет эти беспокойства необоснованными. Якобы сокращение числа работников не было причиной гибели железнодорожников и на снижение безопасности не повлияло. 

«Железнодорожная администрация и правительство делали свое дело, вели с нами переговоры, мы ездили на встречи с работниками, уже тогда поднимался вопрос чистки снега. Это был первый вопрос, когда решили часть работников перевести в центр прокладки железной дороги. Говорили: будьте спокойны, зима далеко, будет объявлен конкурс на чистку снега, этим займутся компании, которые победят в конкурсе, тогда и начнем чистить. Мастерские, которые занимались присмотром за дорогой, чистили снег, лишились части работников», – рассказал он и признал, что много работников в прошлом году ушли по собственному желанию, когда узнали о реформах и им предложили компенсации в размере восьми средних зарплат. 

«Они подумали: чертовщина началась на железной дороге, – взяли по восемь зарплат и ушли. Этот нечистый дух так и вьется сейчас среди работников. В этом году начался еще один этап реформы, будут осуществлять требования ЕС, когда их одобрят. Работники не видят смысла оставаться в ЛЖД. Они уходят, а зарплаты небольшие, поэтому найти им замену непросто», – пояснил Вилюс Лигейка. По его мнению, смерть двоих работников только подтверждает, что уволили слишком много работников, а остальные работают в небезопасных условиях, а в некоторых местах вместо восьми работников осталось всего трое.